Нясвіжскія навіны Впечатления от парада на Красной площади. Страшное оружие, которым нужно уметь пользоваться. Почему Запад нагнетает обстановку? Рассмотрит ли Президент петицию Томаша Шмидта? В разговоре с журналистами Александр Лукашенко высказался на эти и другие темы предельно откровенно, передает SB.BY.
Традиционная часть торжественных мероприятий, посвященных Дню Победы: в финале Глава государства практически всегда общается с журналистами. И хоть в последнее время Президент давал немало актуальных комментариев, но информационная картина мира нынче меняется молниеносно, поэтому актуальные вопросы у представителей СМИ находятся всегда. На этот раз их интересовали оценки прошедшего в Москве парада, продолжение диалога с Владимиром Путиным о ядерном взаимодействии Беларуси и России, судьба польского судьи Томаша Шмидта и трогательный человечный порыв Александра Лукашенко помочь ветерану на холодной парадной трибуне.
О параде в Москве: «Они показали свою мощь»
Первый вопрос от журналиста издательского дома «Беларусь сегодня» Дмитрия Крята касался оценки прошедшего в Москве парада. Ведь не успел он пройти, как по сети полетели ернические комментарии. Дескать, и парад не тот, и танков не было, и ракет мало, и вообще все не так. Президент признался, что подобный вопрос ему задают сегодня не впервые:
— Первым этот вопрос мне задал, как ни странно, Президент России, а потом Сергей Кужугетович Шойгу, с которым мы там все время общались и проходили с площади к Могиле Неизвестного Солдата: «Как? Что?»
Искренне и абсолютно честно скажу, что так, как они, по духу, по содержанию никто не умеет организовывать подобные мероприятия. Это был парад, не совсем похожий на те парады, которые были. Слушайте, но и время совсем другое. Вы заметили, насколько тонко они уловили момент и сделали то, что нужно было сегодня сделать?
Я прочитал эти опусы наших лохушек: танков не было, еще чего-то. Но, послушайте, что, с линии соприкосновения, с фронта танки надо было снять и на Красную площадь притащить? А еще вдогонку, может, сотни в Беларусь перекинуть и показать? Это никому не нужно.
Поэтому все было тонко, умно, продуманно, в точку. Вот именно так, как надо сегодня. Они показали свою мощь.
Если кто-то умеет думать и читать, заметили, что в конце они протащили «Ярсы» — стратегическое боевое оружие. Кто умеет думать и читать, поняли, что, ребята, давайте жить дружно, а если у кого мозги затуманило, с нами лучше не связываться. Все было так, как должно быть сегодня.
Об актуальности совместных учений: «Это страшное оружие»
Вопрос журналиста телеканала ОНТ Игоря Тура касался совместных учений Беларуси и России по отработке применения нестратегического ядерного оружия: есть ли какие-то подробности, которые Президент готов сегодня донести до общественности?
Глава государства в своем ответе привел такую аналогию:
— Для того чтобы автомат стрелял, его надо содержать в нормальном состоянии: проверять, смазывать и так далее. Для того чтобы мы умели пользоваться автоматом, точно стрелять из него — понятно всем, — надо тренироваться. Ядерное оружие — страшное оружие. Вы, наверное, заметили, что мы, руководство России часто подчеркиваем: нестратегического характера. Упаси Господь взяться еще за эту кнопку. Хотя и тактическое оружие сегодня во много крат мощнее, чем это было в Хиросиме и Нагасаки: от одного взрыва погибнут тысячи-тысячи людей.
Это страшное оружие, но это оружие. И для того чтобы применить такое оружие, надо тренироваться, надо уметь это делать. У нас это третья тренировка. У россиян — не счесть. Почему мы это публично сделали? Вы видите, какая обстановка. Идет эскалация напряженности, которая прежде всего исходит из Украины.
Эскалация не только в Украине. На Ближнем Востоке полыхает. Он полыхает уже! Иран рядом. Дальше, в Тихоокеанском регионе против Китая. Я уже говорил: как никогда мы близко подошли к ядерной катастрофе. Что в этой ситуации делать? Надо учиться стрелять из автомата и держать порох сухим, в том числе и это смертоносное оружие. Это у всех оружие сдерживания. Все так говорят. Вы-то понимаете, что у нас и в России это исключительно оружие сдерживания.
Нам чужого не надо, России — тем более. У нас есть все, только бы мы работали нормально и смогли использовать те богатства, которые есть у России и у нас, для нашего блага. Если так будет, будет нормально.
О проблемах на Западе: «Им нужна заварушка»
Белорусский лидер продолжил, отмечая, что Западу сегодня чего-то не хватает. И обозначил сложившиеся там проблемы так:
— Вот-вот обрушится доллар. Если доллар обрушится, что произойдет? У них же на бумажках вся экономика: надо — напечатали доллары. Говорят, если много денег — инфляция. Плевать — инфляция на нас ложится. И вот они это больше всего боятся. У них (у США. — Прим. ред.) в связи с этим друзей нет.
Вы помните, Европа свою валюту ввела — евро. Нормальная, крепкая валюта. Для нас, как и для всего мира, что евро, что доллар — одно и то же. Было до санкций. Сейчас ни доллары, ни евро никому не нужны. И это уже не только в Беларуси и России, это во многих странах. Особенно после разговоров о том, что у России украдут золотовалютные резервы, активы, которые они хранили на Западе. Я говорю потому, что со многими лидерами разговаривал. Они говорят: «Ну если ядерная держава… Если с ней так, то что с нами будет?»
Плюс к тому они (США. — Прим. ред.) объединили Китай, против которого борются, для них главный соперник, с мощной ядерной державой — Россией. Когда у нас был Майкл Помпео (бывший директор ЦРУ и экс-госсекретарь США. — Прим. ред.), я так ему и сказал: «Вы безумцы». — «Почему, господин Президент?» — «Потому что вы объединили своих врагов в одно целое». — «Мы разберемся». Я говорю: «Вы не разберетесь. Как минимум, Майкл, вы опоздали. К счастью».
Поэтому они не разберутся. Они наделали много ошибок. Что делать — нужна заварушка, замутить и в этой мутной воде что-то выловить. Вот их политика сегодня. Они же мира не хотят. Сколько раз мы говорили об этом. И Путин, и я. После всех переговоров мы обсуждаем эту тему. Мы хотим мира. Мы не хотим воевать. И мы не хотим, чтобы Украина была плацдармом для нападения.
Что вы думаете, только на Россию? От нас ничего не останется. Вот почему мы вместе с Россией. Не только потому, что мы союзники. Поэтому, наделав много ошибок, они (США. — Прим. ред.) мутят воду… Они уже в обнимку ходят с ядерными боеголовками. Они не говорят о том, что они тренируют немецких, в частности, летчиков к применению ядерного оружия против нас.
Александр Лукашенко подробно разъяснил, как мы отвечаем на такие угрозы:
— Что мы в этой ситуации должны сделать? Мы публично об этом заявили, хотя это делаем не первый раз. У нас есть самолеты, чтобы нести ядерный боеприпас в виде бомбы. У нас есть ребята подготовленные. Мы знаем, какие мероприятия (нужно проводить. — Прим. ред.), прежде чем перебросить за границу бомбу и взорвать. Колоссальные!
А что касается ракеты «Искандер», которую перехватить невозможно (у нас и эти боеголовки), они вообще неуязвимы. Поэтому мы им говорим: ребятушки, успокойтесь, у нас есть все.
Это была моя инициатива (Путин об этом сказал). Я ему позвонил, говорю: «Слушай, мы должны синхронизироваться в этом плане». А цель была одна: мы хотели посмотреть, как ведущая ядерная держава все это делает. Мы же учимся. И они молодцы! Шойгу позвонили сразу, с Путиным созвонились — ребята, приезжайте. Первый этап — когда мы берем боеголовки, пристегиваем, заправляем, выводим на носители — мы сделали, мы это умеем делать. Второй этап сейчас — Генеральный штаб сегодня работает с россиянами — синхронизируем всё это. И на третьем этапе мы сядем и подведем итоги этой тренировки.
Мы ни на кого не собираемся нападать. Но все должны понимать, что за нами не заржавеет.
И все их разговоры: «У него линий нет!» — абсолютно правильно говорят. Я далеко не дурак, но линий нет.
О Томаше Шмидте: «Это удар под дых властям Польши»
Вопрос корреспондента ВГТРК Анастасии Саховской — о нашумевшем поступке польского судьи Томаша Шмидта, который попросил убежища в Беларуси. Даже в Польше пишут, что это уже тенденция. Так ли это? Президент с таким суждением согласился отчасти:
— Это тенденция. Но только не то, как отдельные говорят, что мы с россиянами вербуем таких людей, — это наши агенты, наш сотрудник. Чушь полная.
Этого человека я увидел только, когда он проводил пресс-конференцию. Если уж абсолютно честно, до этого мне Комитет госбезопасности, отслеживающий ситуацию в стране, доложил, что вот такой человек сбежал из Польши и хочет поговорить с журналистами. Я говорю: что за человек? «Ну, судья», — меня проинформировали. Но если он хочет поговорить, пусть поговорит. Тем более это же нам не во вред. Пусть расскажет. «И он — шпион. И он — мерзавец. И он — такой сякой» (так сейчас Шмидта представляет польская пропаганда. — Прим. ред.). Это абсолютно нормальный человек.
Второе, что я поручил, спецслужбам говорю: возьмите, проверьте, что это за человек. Они мне говорят: политического убежища просит. Прежде чем подписать указ, я должен знать, что это за человек.
Посмотрели, это абсолютно нормальный, патриотичный поляк. Абсолютно. Нигде коллеги о нем плохо не сказали. Но это удар под дых кому? Властям Польши. Вот они и начинают: «Предатель, такой-сякой». Никакой он не предатель. Но он реально смотрит на вещи. Сравнивает Польшу с Беларусью, вы слышали, делает выводы.
Мы его предупредили: ты можешь дать пресс-конференцию, прочее, смотри, ты ставишь себя под удар… «Я не боюсь. Я должен сказать правду о том, что происходит в Польше». Я ребятам говорю: хорошо, хочет, пусть приглашает журналистов. Мы тут особо не напрягались по журналистам. Кто хотел, тот пришел. Немало было там журналистов, как я видел по телевизору, это нашло очень широкий резонанс.
Один из вопросов, который мне Президент России задал: «Слушай, я там обратил внимание, в строчках новостных было, что из Польши сбежал какой-то судья к тебе…» Я ему подробно рассказываю: «Да, да, да. Я заметил». То есть это заметили все. Это под дых. Поэтому им (польским властям. — Прим. ред.) надо что-то говорить.
Вот они и говорят, что мы его завербовали. Глупость полная. Если завербовали, как я говорю, факты на стол. Это же все просто. Если ты завербован и ты так говоришь, положи на стол факты, представь международной общественности. Мировой и прежде всего своим людям.
Это патриотичный, нормальный человек. Поэтому его заявление, с которым он обратился ко мне, я обязательно рассмотрю. Доизучим все вопросы, и обязательно рассмотрю его заявление.
Но самое главное (в их политике. — Прим. ред.) — перекрытие границ: что с Литвой, что с Латвией, что с Польшей, не пускать сюда людей, запугивать их, что мы тут на границе их схватим и завербуем. Это такая чушь. Кто в это из вас поверит? Кто на границе хватает людей и вербует? Если нам надо завербовать, сегодня проблем никаких нет. И даже деньги не надо платить. Идейных людей достаточно, которые нас там (на своей родине. — Прим. ред.) проинформируют. И если это агенты, то они нам нужны там, а не здесь.
Поэтому вранье, ложь, но реагируют так, впопыхах, не разобравшись и даже не продумав то, как на это реагировать. Нормальный мужик. И я попросил нашу милицию, чтобы присмотрели, чтобы мерзавцы эти не угробили человека.
Он говорит: я знаю, на что я иду. Такой мужественный мужик с нормальной головой, нормальный человек, насколько я сейчас обладаю информацией
