Нясвіжскія навіны В годы Великой Отечественной войны детям пришлось рано повзрослеть, их детство оборвалось в одночасье. Так судьба сложилась и у Владимира Степановича Якимахи из Несвижа. Маленьким мальчиком он узнал, что такое голод, бомбежки, изнуряющий труд — и пронес это знание через всю жизнь.
— До войны наша семья жила в поселке в Болоховском районе Тульской области, — вспоминает Владимир Степанович. — Летом 41-го мать Матрёна Аксентьевна с двумя сыновьями, мною и младшим братом Степой, решила погостить у своей сестры в Украине. Там, в деревне Лозуватка Кировоградской области война нас и застала. Мне тогда шел пятый год, брату — второй. Отец, Степан Матвеевич, участник Финской войны, в то время служил на Дальнем Востоке, в Благовещенске, оттуда и был призван на фронт.
Вспоминается сегодня, как во время оккупации управляющий в конце каждой недели собирал «майдан». Приходили все сельчане. Староста называл имена тех, кто плохо работал, и надсмотрщик того бил плеткой. Как ударит — все работают, от мала до велика. Немцы местное население привлекали к копке окопов. Людям намеряли участки, сколько метров траншеи им необходимо было выкопать. Деревня наша была на правом берегу реки Ингул, а он выше левого. Наш огород прямо к речке подходил. И вот вдоль огородов, вдоль деревни, немцы заставили нас копать траншеи. Через пять домов делали вход в эти окопы, занимали рядом дом, и как тревога — сразу в окоп.
В деревне у нас стояли немцы и румыны. Мать держала кроликов. Бывало, придет немец, всех переловит в мешок и уйдет. Или кур из винтовки побьет и заберет.
Помню хорошо, как прятали молоденькую, симпатичную соседку от немца. Мать ее в сундук определила, а сверху постелила и меня спать уложила. Немец пришел в дом, везде посмотрел, поднял «рядюшку» — я сплю. Открыть сундук не догадался. Девчонку мы так три дня прятали.
Через нашу деревню немцы вели пленных на запад. Мы, мальчишки, бегали по дороге, передавали им еду. А соседка выменяла на 30 яиц обессиленного советского солдата, который не мог дальше идти. Выходила его, и когда Красная Армия стала наступать, он вернулся на фронт.
Деревню нашу освободили 14 января 1944 года. Мне было тогда уже 7 лет. У нас в огороде стояла немецкая пушка и лежали к ней снаряды. Но она не успела ни разу выстрелить. Как только Советская армия начала наступление, немцы забрали у людей пожитки и сразу же сбежали, бросил даже ту пушку. А мы, мальчишки, потом ее почти разобрали. Вообще после наступления очень много оставалось снарядов, которые потом попадали в детские руки. Например, многие девчата разряжали снаряды — там были шелковые мешочки с порохом, из них те делали красивые носочки. Знал одну девчонку, которая умела хорошо разряжать снаряды, а порох домой приносила. Так в углу у них дома стоял целый мешок пороха. Но однажды она сделала ошибку, не открутила взрыватель, и снаряд сдетонировал. Детей часто хоронили в то время. В каждом доме был автомат, винтовка или пистолет. У меня, ребенка, хранились патроны.
После оккупации, осенью 1944 года в бывшем панском доме организовали школу. В первый класс пришла ребятня со всей деревни — с 1932 по 1937 год рождения. Младшего брата не с кем было оставить, и я его брал с собой на занятия. Помню: длинный стол и нас, человек 10 — 12 сидит босиком на лавочке. Одна учительница, один букварь.
На второй год все ребята постарше пошли работать, в деревне нужна была рабочая сила. Я учился дальше, но тоже привлекался к работам в колхозе. Во время уборки зерновых правил лошадьми с жатвенной машиной лобогрейкой, помогал матери вязать снопы. Работали от рассвета до темноты. Сено также косил. Один дед впереди идет, второй сзади, а между ними косим мы, парней пять. Если мужчины работали косой №12, то нам давали маленькую, №6. И когда ты отставал, то дед сзади кричал: «Пятку подрежу!». Так мы и держали строй. Косить начинали рано, когда только солнце вставало, а в десять часов у нас был завтрак. С собой мать давала кусочек сальца, картошку и кислое молоко. После завтрака скошенное сено нужно было еще и перевернуть, высушить…
Наше поколение в полной мере познало все тяготы войны и трудной послевоенной поры. Но это было удивительное время — несмотря на разруху и голод, люди были полны надежд, которые давали им силы на поразительные трудовые подвиги.
Оксана ГРОХ.
Фото Анны КИСЕЛЬ.
